Неправильное привидение - Страница 20

— А чего гроб? Ящик он и есть ящик. Единственное, что вдруг мне захочется повернуться, или там руки затекут, раскину их и… — В голове живо появилась картина в красках. — Представляешь, везут гроб, а из него вдруг появляются руки, да еще и шевелятся! — Я изобразил, как это будет выглядеть, как будут смотреть пораженные окружающие, какие у них будут лица, и, не выдержав, заржал.

Но Таня шутку, наверное, не поняла и оставалась серьезной.

— У вас все такие идиоты или это только мне такой подарок достался?

С трудом подавив смех, я немного обиделся:

— А что я такого сказал? Нормальная шутка. У вас что, молодые не веселятся и не придумывают всякие приколы?

— ТАКИМИ вещами у нас не шутят, это просто никому не придет в голову! Да и у вас, я думаю, УМНЫЕ люди тоже на такое не пойдут.

— Ну, как знаешь, я хотел как лучше, о тебе же заботился.

— Я это уже поняла, только ты бы еще и думал хоть немного, как к твоим словам и поступкам отнесутся другие! Если меня увидят рядом с таким гробом, сквозь стенки которого торчат шевелящиеся руки, то…

— Что, позовут магов?

— И магов, и стражу, и еще кого-нибудь. И пока ты будешь идиотничать и хихикать в гробу над собственными глупыми шутками, мне быстренько отрубят голову, как возможной пособнице!

Настроение от таких слов резко пошло вниз.

— Ну извини, Тань, не подумал.

— А чья это была идея — твоя или твоей демонской сущности? — Таня по-прежнему серьезно смотрела на меня.

— Какая идея?

— Ну, эта, про гроб и что это будет весело.

— Так я вроде бы един, раздвоением личности не страдаю, а сущность у меня…

Тут я как-то задумался. Чего она все время к этому цепляется? Ведь выяснили же, что я — необычное, но все же привидение. Ну, характер не сахар, часто говорю, не подумав, до шуток моих местные еще не доросли, деревня. Но обзываться-то зачем?! Вот я начну говорить через слово: «Ведьма, Таня, ведьма». Что, ей понравится?!

— За идею я извиняюсь, сам придумал, не подумав, но и ты давай завязывай с подобными вопросами, а то ведь задолбала уже… ведьма.

— Что?! — теперь уже Таня задохнулась от возмущения.

— А то! У меня имя есть! И главная моя сущность… — тут я немного растерялся, не зная, что же во мне главное.

Зато слова нашлись у Тани, причем слово «дурак» можно было считать самым доброжелательным. Почувствовав себя в родной стихии, я тоже отвесил несколько «ласковых» определений, и разговор быстро перерос в обмен обидными и язвительными репликами и сравнениями.

Неожиданно сбоку послышался громкий мужской голос:

— Сударыня, этот человек пристает к вам?

Мы повернулись на голос и опешили, правда, по разным причинам. Пока мы выясняли отношения, незаметно для себя дошли до хорошей дороги. И теперь к нам приблизился небольшой отряд — впереди пара мужчин верхом, сзади — два десятка солдат тоже на лошадях, повозка с вещами. В середине, под защитой солдат, легкая карета, в которой сидели две молодые женщины лет двадцати пяти. Я обалдел от красоты девушек, с интересом смотревших на нас. А Таня, похоже, от красоты мужика, который с нами разговаривал. Классический рыцарь на белом коне, вернее, на гнедом. Тот спрыгнул на землю и подошел к нам. М-да, рядом с таким мне ловить нечего… Мужик в самом расцвете сил. Лет тридцати, ростом даже выше меня, красивая фигура, осанка, классический римский профиль, пышная шевелюра, голос… Девки, наверное, пачками ложатся у его ног.

Тот подошел к нам, но смотрел только на меня. Невольно я сдвинулся назад, чтобы случайно не задеть его и не добавить нам проблем. Мужчина воспринял это по-своему — презрительно усмехнувшись, процедил:

— Так ты еще и трус… — И замахнулся плеткой.

Ну, все, обреченно подумал я. Каждый раз одно и то же — стоит мне сделать шаг назад, как все воспринимают это как трусость. Сейчас он меня постарается ударить, потом будет недоумение, скандал, потом придется с ним что-то делать, а потом выслушивать очередные попреки от Тани. Но та неожиданно бросилась между нами и даже развела руки в стороны, стараясь меня защитить.

— Не смейте, его нельзя бить, он… больной!

Мужик насторожился.

— И чем же, интересно, он болен, что позволяет себе разговаривать с женщиной в таком тоне?

Таня опустила руки, немного подумала.

— Я путешествовала с обозом этого человека, на нас напали и ограбили, мы чудом спаслись. Но этот молодой купец потерял все, что у него было, и подвинулся рассудком. Теперь он периодически начинает заговариваться, у него появилась боязнь прикосновений. И если к нему приблизиться, может начаться истерика или даже эпилептический припадок.

Я чуть не открыл рот от удивления, а мужик немного успокоился:

— Как же вы не боитесь путешествовать в его обществе?

— Если его не беспокоить, то он ведет себя достаточно мирно. Я решила отвезти его к родственникам, в столицу Гвардаха — Черлем. Мы как раз обсуждали, как обезопасить его самого, окружающих, и придумали, но на это нужны деньги.

Мужчина нехорошо прищурился — ну, правильно, решил, что из него сейчас начнут тянуть денежки.

— И что же вы придумали?

— Мы решили, что наилучшим вариантом будет, если мы посадим его в клетку и на повозке отвезем до самого дома.

Наступила минута ошарашивающей тишины. Мужик несколько раз переводил взгляд с меня на Таню и обратно.

— Вы это серьезно?! И он на это согласился?! Сам?!

— Конечно, он же понимает, что это будет лучшим решением наших проблем.

Мужчина помолчал, разглядывая меня, потом, более оценивающе, Таню.